Нашел вот на либ.ру.
Sep. 3rd, 2002 02:20 pmЗдесь это все лежит
Седая бабуся в Шанхае
Была постоянно бухая:
Сторожила музей
Заспиртованных змей
И ходила, не просыхая.
Эскимос на далекой Аляске
Разъезжал в инвалидной коляске.
Но, заслышавши Баха,
Рвал в экстазе рубаху
И устраивал дикие пляски!
У сурового ламы из Гоби
Есть одно очень странное хобби:
Он всегда по утрам
Посещает свой храм
В бескозырке, тельняшке и робе!
Старикашка залез на осину,
У прохожих просил керосину.
Если люди серчали,
Он в великой печали
Вмиг науськивал злобную псину.
Одного мужичка в Суринаме
Подхватило волною цунами
И, немного помятого,
Донесло до Саратова,
Где его отравили блинами.
Я расскажу про йога из Софии:
В Москве лечился он от дистрофии.
На телебашне, что стоит в Останкине,
Хранится сундучок с его останками
У Хрюши, у Степашки и у Фили.
Седая бабуся в Шанхае
Была постоянно бухая:
Сторожила музей
Заспиртованных змей
И ходила, не просыхая.
Эскимос на далекой Аляске
Разъезжал в инвалидной коляске.
Но, заслышавши Баха,
Рвал в экстазе рубаху
И устраивал дикие пляски!
У сурового ламы из Гоби
Есть одно очень странное хобби:
Он всегда по утрам
Посещает свой храм
В бескозырке, тельняшке и робе!
Старикашка залез на осину,
У прохожих просил керосину.
Если люди серчали,
Он в великой печали
Вмиг науськивал злобную псину.
Одного мужичка в Суринаме
Подхватило волною цунами
И, немного помятого,
Донесло до Саратова,
Где его отравили блинами.
Я расскажу про йога из Софии:
В Москве лечился он от дистрофии.
На телебашне, что стоит в Останкине,
Хранится сундучок с его останками
У Хрюши, у Степашки и у Фили.